С юных лет Гилмор бредил хоккеем, но, увы, природа не наделила его ни ловкостью, ни тактическим чутьём — лишь пушечный бросок выделял его среди других. Судьба же преподнесла ему клюшку для гольфа, вида спорта, который он всегда считал скучным и недостойным настоящих атлетов. Однако именно его удар стал легендой — невероятной силы, точности и мощи, какой мир гольфа ещё не видел.
Презрение к игре постепенно сменилось холодным расчётом: Гилмор осознал, что гонорары здесь куда весомее, чем в хоккее, а его уникальный талант сулил немалые дивиденды. Он научился использовать свою силу, превратив некогда презираемое занятие в источник стабильного дохода и славы, хоть душа его по-прежнему тосковала по льду и шуму трибун.
